Вот, и конец. Не выборам. Капиталистической демократии. Несмотря на предвзятость к интересам богатых и враждебность к бедным и цветным, капиталистическая демократия, всё-таки, подразумевала возможность постепенных и частичных реформ. Теперь это труп. Пропаганда и лозунги остались прежними. Это хитроумное и пустое шоу, финансируемое правящим олигархами - 1,51 млрд. долларов на кампанию Байдена и 1,57 млрд. долларов на кампанию Трампа - заставляет нас думать, что выбор есть. Но его нет.
Бессмысленная схватка между болтливым президентом Дональдом Трампом и косноязычным Джо Байденом предназначена для сокрытия правды. Олигархи всегда побеждают. Народ всегда проигрывает. Неважно, кто сидит в Белом доме. Америка, всё равно - неполноценное государство. «У «американской мечты» закончилось топливо», - написал романист Джеймс Баллард. - «Машина остановилась. Она больше не даёт миру свои картины, мечты и фантазии. Всё. Это конец. Теперь она даёт миру только свои кошмары». Многие силы убивали американское открытое общество. Корпоративные олигархи, купившие выборы, суды, СМИ, лоббисты, пишущие законы, чтобы ограбить нас и дать непристойное богатство и бесконтрольную власть богатым и правителям.
Милитаристы и военные промышленники, истощившие национальную казну ради бесплодных и бесконечных войн, растратили около 7 трлн. долларов и превратили нас в международных изгоев. Директора, загребающие премии и компенсации в десятки миллионов долларов, отправили рабочие места за границу и превратили наши города в руины, а наших рабочих в отчаявшихся нищих, лишённых стабильного дохода и надежды на будущее. Промышленность ископаемого топлива, ведущая войну с наукой, свою прибыль ставит выше спасения человеческого рода от вымирания. Пресса, превратившая новости в бессмысленное развлечение, ориентирована на поддержку партий. Интеллигенты, использующие университеты для проповеди морального абсолютизма политики идентичности и мультикультурализма, отвернулись от экономической войны против рабочего класса и беспощадных нападений на гражданские свободы. И, разумеется, немощный и лицемерный либеральный класс ничего не делает, кроме разговоров, разговоров, разговоров.
Презренный класс.
Если и есть группа, заслуживающая наибольшего презрения, так это либеральная элита, которая считает себя моральным судьёй общества, и отказывается от всех ценностей, которых она якобы, придерживается, как только они становятся неудобными. Либеральный класс в очередной раз показал себя фанатом и цензором, действующим в интересах кандидата и политической партии, которые в Европе считались бы ультраправыми. Даже когда элита Демократической партии высмеивала и порочила либералов, которые потратили свою политическую энергию на поддержку республиканских неоконсерваторов, эти же либералы преследовали таких журналистов как Гленн Гринвальд и Мэтт Тайбби, которые мешали Байдену и демократам. Либералы в Intercept и New York Times игнорировали или дискредитировали информацию, которая могла навредить Демократической партии, включая разоблачения с ноутбука Хантера Байдена. Это стало потрясающим проявлением карьеризма и самоуничижения.
Кампания Байдена была совершенно лишена идей и вопросов политики, как будто он и демократы проводили выборы, обещая спасти душу Америки. Демократы и их либеральные апологеты, как показали выборы, не замечают глубокого личного и экономического отчаяния, охватившего эту страну. Они ничего не отстаивают. Они ни за что не борются. Они снова забыли о верховенстве закона, всеобщем здравоохранении, запрете гидроразрыва, Зелёном новом курсе, защите гражданских свобод, создании профсоюзов, сохранении и расширении программ социальной помощи, моратории на выселения и отборы домов, списании студенческих долгов, жёстком экологическом контроле, правительственной программе занятости и гарантии дохода, финансовом регулировании, противодействии бесконечной войне и военному авантюризму.
Отстаивание этих вопросов привело бы к развалу Демократической партии. Поскольку Демократическая партия находится в собственности корпоративных спонсоров, проведение любой политики, которая могла бы способствовать всеобщему благу, уменьшать корпоративные прибыли и восстанавливать демократию, включая введение законов об ограничении финансирования выборов, невозможно. Либеральный класс в традиционной демократии должен выполнять роль предохранительного клапана. Он делает возможной поэтапную и частичную реформу. Он смягчает худшие проявления капитализма. Он предлагает постепенные шаги к равенству. Он наделяет государство и механизмы власти предполагаемыми достоинствами.
Он также дискредитирует радикальные общественные движения. Либеральный класс - жизненно важный компонент правящей элиты. Он даёт надежду и возможность, по крайней мере, иллюзию перемен. Капитуляция либеральной элиты перед деспотизмом создаёт вакуум власти, который заполняют спекулянты - военные спекулянты, бандиты и убийцы, часто возглавляемые харизматическими демагогами. Он открывает дверь фашистским движениям, которые усиливаются, благодаря высмеиванию абсурдного поведения либерального класса и его лицемерных ценностей. Обещания фашистов фантастичны и нереальны, но их критика либерального класса основана на правде. Как только либеральный класс перестаёт действовать, открывается ящик Пандоры, который уже невозможно закрыть.
Болезнь трампизма.
Как показали выборы, болезнь трампизма, с Трампом или без него, глубоко поразила политику. Это выражают огромные слои населения, которых либеральная элита называет «достойными сожаления», законного отчуждения и гнева. Республиканцы и демократы сформировали их, а теперь отвернулись от них. Трампизм также не ограничивается белыми мужчинами, которые перестали поддерживать Трампа. Фёдор Достоевский наблюдал поведение русского либерального класса, который он высмеивал и критиковал в конце XIX века - накануне кровавого и ужасного периода. Неспособность либералов защитить идеалы, которые они исповедовали, неизбежно вела, как он писал, к эпохе морального нигилизма.
В «Записках из подполья» он изобразил бесплодных, побеждённых мечтателей либерального класса, которые проповедовали высокие идеалы, но ничего не делали для их защиты. Главный герой «Записок из подполья» доводит несостоятельные идеи либерализма до их логической крайности. Он рационален. Он приспосабливает коррумпированную и умирающую структуру власти к либеральным идеалам. Лицемерие человека из подполья обрекает Россию на гибель. И лицемерие американского либерального класса обрекает на гибель США. Это фатальный разрыв между словами и делами.
«Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым. Теперь же доживаю в своем углу, дразня себя злобным и ни к чему не служащим утешением, что умный человек и не может серьезно чем-нибудь сделаться, а делается чем-нибудь только дурак. Да-с, умный человек девятнадцатого столетия должен и нравственно обязан быть существом по преимуществу бесхарактерным; человек же с характером, деятель, - существом по преимуществу ограниченным», - писал про себя главный герой «Записок из подполья».
Отказ либерального класса признать, что власть вырвана из рук граждан корпорациями, что Конституция и её гарантии личной свободы отменены судебным решением, что выборы - всего лишь пустой спектакль, устроенный правящей элитой, что мы проигрываем в классовой войне, заставляет его говорить и действовать вне связи с реальностью. «Идея интеллектуального призвания», - писал Ирвинг Хоу в эссе «Век конформизма» 1954 года, - «идея жизни, посвящённой ценностям, которые не могут быть реализованы коммерческой цивилизацией, постепенно потеряла свою привлекательность. Именно это, а не отказ от конкретной программы, привело к нашему разгрому».
Вера в то, что капитализм является вечным двигателем человеческого прогресса, писал Хоу «пропагандируется всеми средствами массовой информации: официальной пропагандой, системной рекламой и научными книгами людей, которые ранее были его противниками. По-настоящему бессильными становятся те интеллигенты, новые реалисты, которые укрепляются на тёплых местах во власти, и отказываются от свободы самовыражения, не приобретая никакого веса в политике. Для истории американской интеллигенции последних десятилетий, а также для её отношений с богатыми важно, что всякий раз, как она поглощалась аккредитованными институтами общества, она не только теряла свою традиционную мятежность, но и, в той или иной степени, переставала быть интеллигенцией».
Население может терпеть репрессии тиранов, пока эти правители продолжают эффективно управлять и обладать властью. Но человеческая история убедительно показывает, что как только власть предержащие становятся лишними и бессильными, но при этом сохраняют атрибуты и привилегии власти, их жестоко свергают. Это было верно для Веймарской Германии. Это было верно для Югославии, где я работал репортёром New York Times.
Историк Фриц Штерн в своей книге «Политика культурного отчаяния» о подъёме фашизма в Германии писал о последствиях коллапса либерализма. Штерн отмечал, что духовно и политически отчуждённые, отвергнутые обществом - главные сторонники политики насилия, культурной ненависти и личных обид. Большая часть их гнева, по праву, направлена на либеральную элиту, которая, говоря языком традиционного либерализма «я чувствую твою боль», продаёт нас.
«Они напали на либерализм», - писал Штерн о фашистах Германии 1930-х. - «потому что он казался им главным виновником современного состояния общества; всё, чего они боялись, казалось, происходило от него; буржуазная жизнь, манчестеризм, материализм, парламент, партии, отсутствие политического руководства. Более того, они чувствовали в либерализме источник всех своих страданий. Их возмутило одиночество; их единственным стремлением стала новая вера, новое сообщество верующих, мир с чёткими нормами и без всяких сомнений, новая национальная религия, которая объединит всех немцев. Либерализм был против всего этого. Следовательно, они ненавидели либерализм, обвиняя его в том, что он сделал их изгоями, вырвал их из воображаемого прошлого, из их веры».
Мы уже готовы к этому. Коммерческая медицинская система, предназначенная для получения прибыли, а не помощи больным, неспособна справиться с национальным кризисом в сфере здравоохранения. Медицинские корпорации несколько десятилетий потратили на слияния и закрытия больниц, и сокращение доступа к медицине во всех городах страны, чтобы сохранить свои прибыли. Почти 50% всех низкооплачиваемых работников не имеют права на пособие по болезни, а в начале этого кризиса около 43 млн. американцев потеряли медицинскую страховку, которую оплачивал работодатель. Пандемия без всеобщего здравоохранения, против которого выступают Байден и все демократы, продолжит своё бесконтрольное буйство. К декабрю погибнет 300 тыс. американцев. К январю - 400 тыс.. И к тому времени, когда пандемия иссякнет или появится доступная вакцина, умрут уже сотни тысяч, если не миллионы.
Неизбежные волнения.
Неизбежные общественные волнения заставят государство, независимо от того, кто будет сидеть в Белом доме, использовать три главных своих инструмента общественного контроля: тотальную слежку, тюрьмы и милитаризованную полицию, при поддержке юридической системы, которая отказалась от традиционных правовых норм, безжалостно подавляя инакомыслие. Экономические последствия пандемии, хроническая неполная занятость и безработица - около 20%, если учесть тех, кто отчаялся найти работу, уволен без надежды повторного найма и застрял на рабочих местах с неполным графиком, страдая от бедности, несмотря на включение в официальную статистику занятости - приведут к депрессии, которую мы не видели с 1930-х.
По сравнению с прошлым годом, голод в США утроился. Доля недоедающих американских детей за год увеличилась в 14 раз. Благотворительные продовольственные организации перегружены работой. Мораторий на выселения и отборы домов отменён, и 30 млн. обездоленных американцев завтра могут оказаться на улице. У корпоративной власти нет никаких преград. Наши фашисты обвинят в упадке нации цветных, иммигрантов и мусульман. Они заткнут рты тем немногим, кто продолжит бросать вызов Демократической партии и кричать о преступлениях корпоративного государства и империи. Бесплодность либерального класса, прислуживающего интересам Демократической партии, которая презирает и игнорирует его, создаст повсеместное чувство предательства в стране, где почти половина избирателей поддержала одного из самых вульгарных, расистских, глупых и развращённых президентов в американской истории. Американская тирания в идеологическом балахоне христианского фашизма сделает эпохальное имперское падение очевидным.
Источник: Chris Hedges: American Requiem, Chris Hedges, ScheerPost.com, consortiumnews.com, November 5, 2020.