Нет сомнений, что многие страстно хотят получить кредит МВФ. Мы видели такое желание у бывшего министра труда. Но цель МВФ в Ливане – захват всей экономической, финансовой и валютной политики. И МВФ по всему миру известен службой в интересах крупных капиталистов, и в ущерб средним и низшим слоям населения. Мы должны спасаться от МВФ всеми возможными способами. Обращение в МВФ однозначно сулит серьёзные проблемы для большей части страны, связанные с принятием тяжёлых изменений в политике. И власти должны открыто это признать.
Реальность показывает необходимость фронта против требований МВФ в Ливане. Не стоит забывать, что в последние три года экономический рост убила именно политика жёсткой экономии МВФ, в то время как требовалась совершенно противоположная политика стимулирования депрессивной экономики. Поэтому сейчас нам необходимо открытое правительство, которое свободно от влияния МВФ. Нет сомнений, что предыдущее правительство виновно в массовых закрытиях государственных учреждений, потому что оно не выполняло своей работы. И даже его желание увеличить правительственные доходы закончились провалом из-за дефляционной политики. Эта глупая и противоречивая политика продемонстрировала незнание основных экономических правил.
В правящих кругах распространено пристрастие к МВФ. В этих условиях возможен только один результат – МВФ будет продолжать прежнюю дефляционную политику. Бедные станут ещё беднее, а богатые ещё богаче. И будет приватизирован сектор коммуникаций, включая порт и аэропорт Бейрута. Последствия связи с МВФ известны заранее – ухудшение экономической ситуации и увеличение числа ливанцев за чертой бедности. После выполнения требований МВФ уровень бедности может подскочить до 70%.
С другой стороны, у нас должна быть альтернативная программа, в которой на первом месте экономической политики будет стоять оживление экономического развития, поддержка производственных предприятий и защита от банкротств в частном секторе, в том числе и за счёт правительственной помощи. Это должно сопровождаться снижением государственного долга и его реструктуризацией, тем более, что существует несколько сценариев решения этой проблемы. Фактически, нам нужно такое правительство национального спасения, которое сможет выполнить эту программу, чтобы избавиться от нынешней катастрофы. Ни одно государство не допустит, чтобы его экономика находилась в состоянии полного развала.
Сторонники выполнения требований МВФ оправдываются срочной необходимостью финансовой помощи фонда или других стран. Я помню, что период освобождения был очень критическим и сложным временем. Тогда я был министром финансов и ни у кого не просил никакой помощи. Даже когда президент Аль-Хосс хотел прибегнуть к международной финансовой помощи, я сказал ему, что это пустая трата времени, потому что они выдвинут условие – ликвидировать Хизбаллу. Мы не нуждаемся ни в какой финансовой помощи, и не должны привыкать просить милостыню у заграницы, мы должны противостоять этому. Когда страна выходит из состояния войны, темпы восстановления экономики должны составлять 10-12%, но у нас нет ничего подобного. Люди зарабатывали мошенническим вложением денег в казначейские облигации, занимая доллары под низкие проценты и вкладывая их под фантастические проценты в облигации в лирах. Это даже не валютные спекуляции, потому что не грозит никакими рисками при фиксированном обменном курсе. Они занимались этой грязной игрой во всём регионе, получая огромную прибыль. За такую политику их всех нужно судить.
Разве выходящие из войны страны сокращают подоходный налог? Это ненормально. Только один диктатор сделал это – Рафик Харири, поддерживаемый бывшим французским президентом Жаком Шираком. Мы должны сделать совершенно другое. Мы должны создать фонд поддержки обанкротившихся предприятий для их повторного открытия и предотвращения дальнейшего роста безработицы. Это главный приоритет любой программы развития. Общее направление должно заключаться в восстановлении внутреннего производства и пересмотре всех торговых соглашений, подписанных при президенте Рафике Харири, которые привели к параличу ливанской промышленности. Ливанская промышленность обладает большим потенциалом и может процветать. Производство лекарств можно серьёзно расширить. Производство мебели и товаров для дома процветало в Ливане до открытия дверей для импорта итальянской, индонезийской и турецкой мебели. На основе международных правил можно договориться с ВТО об отмене этих торговых соглашений.
С другой стороны, мы должны разобраться в нынешнем положении. У банков были процветающие бюджеты, что потом с ними случилось? Необходимо создать комиссию по расследованию, чтобы понять, почему ливанцам пришлось умолять банки отдать им их сбережения? Объяснения банков просто фантастичны. Правительство должно пересмотреть политику Центрального банка Ливана. Одна из самых необходимых и срочных мер - освобождение Комитета по надзору за банками от влияния банков. Ненормально, что этот комитет контролируется Центральным банком Ливана.
Мы должны избавиться от диктатуры банков. Банки не должны быть близко связаны с ключевыми элементами политической системы. Ни в одной стране нет министров, которые ранее работали в совете директоров банков. В нашей стране полная аномалия – банковские активы в четыре раза превышают ВВП государства. По этой причине банки используют ливанскую экономику в своих интересах, максимально поднимая проценты по кредитам. Это основной источник расходов в Ливане, хотя обладая такими большими активами, банки должны были бы работать за границей, принося в страну прибыль от международных операций.
Конечно, это очень не простая задача, но политикам и членам их семей нужно запретить состоять в советах директоров банков. Необходимо восстановить классическую роль Центрального банка Ливана. Например, в нарушение Закона о валютных и кредитных операциях он владеет авиакомпанией. И хотя закон разрешает кредитование правительства, кредит должен даваться на срок не более 3 месяца, и под не более 10% от доходов государства.
Если мы хотим восстановить ливанскую лиру, мы должны отказаться от использования доллара. Когда мы разрешили использование доллара, он стал национальной валютой. Сегодня сделки в ливанских лирах составляют 30%, а в долларах – 70%, а в 1970-х ситуация была прямо противоположной: 30% в долларах и 70% в лирах. Если мы хотим сохранить фиксированный валютный курс, мы должны создать систему советов по управлению валютой. Хотя я не сторонник такой системы, она позволит использовать долларовые активы, переводя их в ливанские лиры.
В общем, необходимо пересмотреть всю валютную систему и все основные нормы, которые определяли старую систему рантье-экономики, разрушившей нашу страну. Ливанская лира должна быть привязана к корзине валют тех стран, с которыми мы торгуем, чтобы обменный курс лиры определялся на основе этой валютной корзины. В этой системе евро должно занимать важное положение в валютной корзине, потому что из Европы мы гораздо больше импортируем, чем из США. А также необходимо расширить границы колебания обменного курса. Жёсткий обменный курс – ненормальное явление, поскольку колебания курса дают нам знать о текущей обстановке и мерах, необходимых для решения проблем.
Если не будет перемен на вершине власти, ничего не изменится в стране. Необходимо соблюдать основные принципы либеральной экономики. Сейчас ливанская экономика – не либеральная, а контролируемая высшими политиками. Мы можем назвать нашу страну Ливанской республикой финансов и недвижимости. Необходимо восстановить здравый экономический смысл. 30 лет мы живём в больной валютно-финансовой системе, которая приносит выгоду только владельцам капитала.
Источник: جورج قرم, تفكيك ديكتاتورية المصارف, lcparty.org, 24 December 2019.