Корпоративная диктатура – лишающая работников основных конституционных прав, включая право на свободу слова, и зависящая от временных и наёмных работников, которые лишены пособий и гарантий стабильности рабочих мест – управляет жизнями около 80% работающих американцев. Крупные корпорации практически бесконтрольно следят за рабочей силой. Они проводят выборочное тестирование на наркотики, устанавливают штрафы, квоты и нормы, регулярно сокращают зарплаты, наносят вред работникам, отказываются выплачивать компенсации и игнорируют жалобы на сексуальные домогательства. Для обеспечения покорности они используют административное давление, психологические манипуляции (включая лженаучную «позитивную психологию») и запугивание. Они увольняют рабочих за выражение левых политических взглядов в социальных сетях и на общественных мероприятиях во внерабочее время. Они выгоняют тех, кто подаёт жалобы или публично критикует плохие условия труда. Они препятствуют созданию профсоюзов, безжалостно увольняют пожилых рабочих и навязывают «антиконкурентные» условия контрактов, мешающие работникам работать на других предприятиях той же отрасли экономики, если они захотят уволиться. В почти половине технических профессий рабочие должны подписывать такие контракты, и эта практика ускоренно распространяется на такие низкооплачиваемые профессии как парикмахеры и официанты.
Чем ниже зарплаты, тем хуже условия труда. Сильнее всего страдают работники в быстром питании, гостиничном бизнесе, сельском хозяйстве, строительстве, бытовом обслуживании, колл-центрах, швейной промышленности, складском обслуживании, розничной торговле, содержании газонов, тюрьмах, больницах и уходе за пожилыми. Например, Walmart, в которой работают около 1% (1,4 млн.) американских работников, запрещает посторонние разговоры, называя это «воровством времени». Гигант пищевой промышленности Tyson запрещает работникам ходить в туалет, вынуждая их мочиться под себя или носить подгузники. Корпорация Amazon ввела изнурительные 12-часовые смены для своих работников, следя через интернет за каждым их действием, чтобы убедиться в соблюдении временного режима. Некоторые работники Amazon за смену проходят несколько миль по бетонным полам и постоянно выполняют тяжёлую физическую работу. Они часто получают производственные травмы. Корпорация увольняет травмированных работников, заставляя подписывать заявления, что их травмы не связаны с работой. Две трети низкооплачиваемых работников страдают от воровства зарплаты, теряя более 50 млрд. долларов в год. От 4 до 14 млн. американских работников, находящихся под угрозой сокращения зарплаты, закрытия предприятий или увольнения, сталкиваются с административным принуждением голосовать за прокорпоративных политиков.
Профессор философии Университета Мичигана Элизабет Андерсон называет корпорации, управляющие жизнями американских работников, «частными правительствами». «Это диктатуры, боссы которых правят без какой-либо ответственности», - пишет она. - «Они не просто управляют работниками, они господствуют над ними». Она пишет, что эти корпорации наделены легальным правом «регулировать внерабочую жизнь работников: их политическую активность, мнения, выбор сексуального партнёра, развлекательных наркотиков, алкоголя, табака и физических упражнений. Поскольку большинство работодателей регулируют внерабочую жизнь случайно и без предупреждения, большинство работников не понимает всего масштаба этого явления». «Если бы правительство США навязало нам такие правила, мы бы законно выразили протест против нарушения наших конституционных прав», - пишет Андерсон в своей книге «Частные правительства: Как работодатели управляют нашими жизнями (и почему мы не говорим об этом)». - «Но у американских работников нет таких прав в бизнесе. Даже критика такой практики может закончиться увольнением. Поэтому большинство молчит».
Подписывая трудовые контракты, работники отказываются от своих гражданских прав, за исключением тех немногих, что ещё включены в контракты. «Власть работодателей над работниками», - пишет Андерсон, - «лежит вне коллективных переговоров и других вещей. Например, срок работы профессоров в университетах никак не регулируется и не обсуждается». Государство узаконило деятельность частных правительств, наделив их высшими полномочиями. Эти корпорации по закону «могут навязывать более широкое и строгое регулирование работников, чем существует в демократическом государстве, за исключением тюрем и армии».
Эти корпорации, или частные правительства, обеспечивают покорность американских работников, тем самым обеспечивая устойчивость корпоративного тоталитаризма. Правящая идеология – неолиберализм или либертарианство – используется для оправдания корпоративной власти и социального неравенства, и изображения корпораций защитниками свободы. Конечно, это просто лицемерие. Они заявляют, что работники имеют право заключать трудовые контракты и расторгать их, умалчивая о почти полном ущемлении прав человека на время действия этих контрактов. Они делают вид, что работники и корпорации действуют как независимые и автономные продавцы и покупатели: работники продают, а корпорации покупают труд.
Однако, эта неолиберальная экономическая модель дефективна. Отношения между корпорациями и работниками не похожи на отношения, например, между пекарем и его покупателями. Пекарь и его покупатели пытаются достичь взаимной выгоды в торговле. «Покупатель, требующий снизить цену, не подчиняется пекарю», - пишет Андерсон. - «Не менее важно и то, что покупатель – не начальник, который имеет право приказывать мяснику, пивовару или пекарю отдавать плоды своего труда. Покупатели должны учитывать интересы других сторон. Каждая из сторон участвует в обмене с учётом защиты своего достоинства, своего положения и независимости, которые уважаются другой стороной. Это социальная модель взаимоотношений между свободными и равными людьми».
Когда работник связывается с корпорацией, он сразу же лишается достоинства и независимости, особенно в случае временного или низкооплачиваемого рабочего места. Эти отношения не свободны и не равны. «Когда работник продаёт свой труд работодателю, он отдаётся в руки своему боссу, который имеет право приказывать», - пишет Андерсон. - «Трудовой контракт не оставляет продавца свободным, а отдаёт его во власть покупателю-боссу». Работник должен исполнять приказы руководства, не имея права оспаривать или изменять их, иначе получит выговор, штраф или увольнение. Корпоративный начальник обладает полной властью над работниками. «Соблюдение контракта асимметрично, с точки зрения интересов сторон», - пишет Андерсон. - «Работник должен трудиться в условиях, которые не учитывают его интересы и право на часть капиталистической прибыли».
Неолиберализм заявляет, что возможны только два варианта: свободный рынок или государственный контроль, но «большинство взрослых всю жизнь живут под властью частного правительства», - пишет Андерсон. Неолиберализм заявляет, что свобода – это свобода предпринимательства, умалчивая, что работники лишены свободы. Неолиберализм не исполняет обещание освобождения работников, если они упорно работают. Неолиберальные проповедники провозглашают, что все мы можем достичь экономической независимости и стать лидерами бизнеса, если задействуем все свои внутренние ресурсы. Людоедская неолиберальная экономика призвана, по словам её идеологов, создать «нацию предпринимателей». Это обман. Корпорации и их лоббисты пишут законы, создавая двойственную систему, в которой бедность криминализирована, а все мы находимся под жёстким контролем и должны платить налоги. В то же время, корпоративные олигархи живут в мире, в котором мошенничества и грабёж узаконены, а налоги минимальны или вообще отсутствуют. Лишь небольшой процент нашего населения находится наверху корпоративной пирамиды – сверхбогатые наследники плутократической элиты. Общественная пресса, контролируемая корпоративной властью, игнорирует эти двойные стандарты. Невозможно решить проблему, существование которой не признаётся. Рабство – это свобода.
Андерсон называет корпоративную экономическую систему коммунистической, потому что частные правительства «владеют всеми нетрудовыми средствами производства в управляемом обществе. Они организуют производство по принципам центрального планирования. Это настоящая диктатура. В некоторых случаях диктатор назначается олигархией. В других случаях диктатор назначает сам себя». Частные правительства не могут сажать в тюрьмы и казнить провинившихся, хотя у них есть внутренние силы безопасности, имеющие право арестовывать людей. Но они также используют тотальную слежку, угрозы снижения зарплаты, понижения в должности и увольнения. Кроме того, существует мощная корпоративная пропаганда. «У нас есть язык справедливости, чтобы говорить о низкой зарплате и льготах, мы можем бороться за 15-долларовую часовую зарплату», - пишет Андерсон. - «Но у нас нет возможности открыто говорить о власти боссов над жизнями рабочих».
У американских рабочих никогда не было таких прав, как в других промышленно-развитых странах. В разгар профсоюзного движения, в 1954 году, только 28,3% американских работников состояли в профсоюзах. Сейчас это число упало до 11,1%, а в частном секторе ещё ниже – 6,6%. Несколько десятилетий зарплаты снижаются или остаются на прежнем уровне. Половина американских рабочих зарабатывает менее 29 тыс. долларов в год – это уровень нищеты. Беспрофсоюзные рабочие не имеют возможности оказывать давление на руководство для улучшения условий труда. Если они решат уйти от диктатуры работодателя, куда они пойдут? Неравенство и подчинённое состояние рабочих – часть корпоративной системы. Андерсен пишет, что невозможно построить свободное демократическое общество, в котором господствуют частные правительства. Позволяя этим частным правительствам становиться надстройкой корпоративного государства, мы укрепляем корпоративную тиранию. Это движение к пропасти. Наши свободы быстро уничтожаются. Необходимо уничтожить эту корпоративную диктатуру, и её можно уничтожить только с помощью народных протестов по примеру нынешних протестов в Париже. Иначе мы останемся в цепях XXI века.
Источник: The ‘Private Governments’ That Subjugate U.S. Workers, Chris Hedges, truthdig.com, January 14, 2019.