Правящие корпоративные элиты больше не хотят строить. Они хотят разрушать. Они – агенты смерти. Они хотят получить безграничную власть, чтобы убивать людей, загрязнять экологию, удовлетворяя ненасытную жажду богатства, власти и гедонизма. Прославляются войны и военные «добродетели». Интеллект, сочувствие и общественное благо – изгои. Культура деградирована до патриотического китча. Образование предназначено только для выработки технических навыков, необходимых для службы ядовитому корпоративному капитализму. Историческая амнезия отделяет нас от прошлого, настоящего и будущего. Получивших клеймо непродуктивных и лишних выбрасывают на обочину, вынуждая их самих бороться с нищетой, или сажают в клетки. Распространены жестокие государственные репрессии. Президент превратился в клоуна, который лишь рассылает абсурдные твиты из Белого дома.
Умершие мировые империи – шумерская, египетская, греческая, римская, майя, кхмерская, османская и австро-венгерская – следовали по тому же самому пути морального и физического коллапса. Правители в конце империи – психопаты, идиоты, нарциссы, извращенцы, напоминающие римских императоров Калигулу, Нерона, Тиберия и Коммода. Экология, которая обеспечивала жизнь империи, истощается и разрушается. Экономический рост, сосредоточенный в руках коррумпированных элит, зависит от вредного долгового бремени населения. Раздутый правящий класс олигархов, священников, придворных, мандаринов, евнухов, профессиональных воинов, финансовых спекулянтов и корпоративных менеджеров высасывает из общества кровь.
Близорукая реакция элит на приближающийся коллапс природы и цивилизации – принуждение подвластного населения к более интенсивной работе на дорогих проектах по строительству пирамид, дворцов, пограничных стен и к ведению войн. Решение Трампа увеличить военные расходы и закрыть социальные программы внутри страны – типичное поведение больных цивилизаций. Когда разваливалась Римская империя, она пыталась содержать армию из полумиллиона солдат, которая разорила государственные ресурсы. Сложные бюрократические механизмы, создаваемые всеми цивилизациями, в конечном счёте, приближают их гибель. Джозеф Тейнтер в книге «Коллапс сложных обществ» пишет, что единственная разница с современностью: «Когда снова придёт коллапс, он станет глобальным. Теперь будет разрушаться не одна какая-нибудь страна, вся мировая цивилизация развалится полностью».
Цивилизации в состоянии упадка, несмотря на явные признаки распада, сосредотачиваются на восстановлении их былого «величия». Их иллюзии ускоряют развал. Они не видят, что силы, которые породили цивилизацию (технологии, промышленное насилие и ископаемое топливо), разрушают их. Вожди умеют лишь служить системе, раболепно поклоняясь старым богам, хотя эти боги уже требуют миллионы новых жертв. «Надежда вынуждает нас придумывать новые решения старых проблем, которые, в свою очередь, создают более опасные проблемы», - написал Рональд Райт в «Краткой истории прогресса». - «Надежда подталкивает выбирать политика с более бессмысленными обещаниями, и, как знает любой биржевой или лотерейный продавец, большинство из нас выберет хлипкую надежду вместо разумной и стабильной бережливости. Надежда, как и жадность, движет капитализмом».
Назначенцы Трампа – Стив Бэннон, Джефф Сешнс, Рекс Тиллерсон, Стив Мнучин, Бетси Девос, Уилбур Росс, Рик Перри, Алекс Акоста и другие – не защищают инновации или реформы. Это «собаки Павлова», которые пускают слюну при виде кучи денег. Они крепко повязаны воровством у бедняков и из федеральных бюджетов. Их навязчивая идея личного обогащения заставляет их разрушать государственные институты и отменять законы, которые мешают их жадности. Карл Марк писал: «Капитализм – это машина для уничтожения ограничений». Нет никакого чувства пропорциональности или меры. Как только все внешние ограничения устранены, глобальный капитализм превращает людей и природу в объекты для извлечения прибыли до полного истощения и коллапса. И когда наступают последние минуты цивилизаций, выродившиеся институты власти мгновенно рушатся.
Зигмунд Фрейд писал, что обществами, как и отдельными людьми, управляют два основных инстинкта. Один инстинкт – жизнь, эрос, любовь, насыщение, защита и сохранение. Другой инстинкт – смерть. Смертельный инстинкт, который постфрейдисты называли танатосом, вызывает страх, ненависть и насилие. Он стремится уничтожить все живые существа, включая человека. Одна из этих двух сил, писал Фрейд, всегда преобладает. Общества в состоянии упадка с энтузиазмом тянутся к инстинкту смерти, - написал Фрейд в книге «Цивилизация и её неудовлетворённости» накануне подъёма европейского фашизма и начала Второй мировой войны. «Именно в садизме, где смертельный инстинкт переворачивает эротическую цель на собственный лад, по своему удовлетворяя эротическое желание, нам удаётся получить ясное представление о его природе и отношении к эросу», - писал Фрейд. - «Но даже там, где он возникает без какой-либо сексуальной цели в слепой ярости разрушения, мы не можем не признать, что удовлетворение инстинкта сопровождается высокой степенью нарциссического наслаждения, связанного с эгоистическими мечтами о всемогуществе».
Жажда смерти, по мнению Фрейда, вначале не болезненна. Она захватывающа и обольстительна. Я видел это во время войн, о которых писал. Богоподобная сила и адреналиновая ярость, даже эйфория, охватывает военные отряды и этнические и религиозные группы, разрешая разрушение всего и всех вокруг них. Эрнст Юнгер описал это «чудовищное желание уничтожения» в своих мемуарах о Первой мировой войне «Шторм стали». Люди, отчуждённые и охваченные отчаянием, находят возможность получать удовольствие в оргии уничтожения, которая вскоре превращается в самоуничтожение. Они не хотят защищать мир, который предал их и разрушил их мечты. Они хотят уничтожить этот мир и заменить его мифическим ландшафтом. Они выступают против государства, этнических и религиозных традиций, увеличивая страдания. Они грабят природные ресурсы. Они обольщаются фантастическими обещаниями демагогов и волшебными пророчествами ультраправых христиан.
Норман Коэн в книге «Преследование тысячелетия: революционное мессианство в средневековой и реформационной Европе и его влияние на современные тоталитарные движения» описал связь между той беспокойной эпохой и современностью. Движения тысячелетий – специфический, коллективный, психологический ответ на глубокое социальное отчаяние. Они повторяются на всём протяжении человеческой истории. Мы не защищены от них. «Эти движения различаются по тону, от самой насильственной агрессивности до умеренного пацифизма, и по направлению, от самой эфирной духовности до самого земного материализма; нет возможности подсчитать число способов представления тысячелетия и путей к нему», - писал Коэн. - «Но сходства могут представлять себя и различия; и более тщательно они сравнивают вспышки воинственного социального хилиазма в позднем Средневековье с современными тоталитарными движениями, причём сходства более примечательны. Старые символы и лозунги, действительно, исчезли, их заменили новыми; но система базовых фантазий, похоже, совсем не изменилась».
Эти движения предлагали «последовательный социальный миф, который может полностью завладеть верующими в него. Миф объясняет им страдания, обещает им компенсацию, успокаивает их и создаёт иллюзию безопасности, однако ведёт их, объединённых общим энтузиазмом, в пустоту или к самоубийству. Таким образом, множество людей действует чрезвычайно энергично, поскольку общая фантазия, хоть и бредовая, но даёт им эмоциональное облегчение; так что они готовы не только жить, но и умереть ради неё. Это явление, которое несколько раз повторялось с XI по XVI века, возникает теперь то тут то там, несмотря на очевидные различия в культурном контексте и масштабе, отсутствие связи с ростом тоталитарных движений, с их мессианскими лидерами, миражами тысячелетия и козлами отпущения нынешнего века».
Отрыв общества от реальности (например, наше общество оторвано от коллективного понимания серьёзности климатических изменений, фатальных последствий империализма и деиндустрилизации) оставляет его без интеллектуальных и системных механизмов противостояния надвигающейся гибели. Общество находится в состоянии самогипноза и самообольщения. Оно стремится к мгновенной эйфории, безвкусным развлечениям, насилию и разрушениям, в том числе к уничтожению людей, которых пропаганда демонизировала и обвинила в общественном упадке. Это общество стремится к самоубийству, веря в миф о национальном возрождении. Слуги смерти – идиоты и шарлатаны – увлекают нас в пропасть.
Источник: The Dance of Death, Chris Hedges, Truthdig, commondreams.org, March 13, 2017.