Революционные достижения.
Автобиография Коллонтай раскрывает те огромные трудности, с которым столкнулось молодое правительство рабочих в начале построения нового общества в экономически отсталой и разорённой войной стране. В конце октября 1917 года её избрали на пост комиссара социального обеспечения. В чём будет заключаться социальное обеспечение было не ясно. Сначала подразумевалась сверхзадача социальной помощи бездомным, жертвам войны, старикам, детям и всем остальным нуждающимся. Сразу же её Комиссариат оказался под осадой множества отчаявшихся людей, которые требовали помощи и ссылались на свои ужасные проблемы. Она работала с ними без надлежащего финансирования со стороны правительства и в условиях активного саботажа со стороны бывших царских бюрократов.
Коллонтай также участвовала в составлении правительственных указов и декретов, которые были нацелены на улучшение положения женщин. Им предоставили полное гражданское, юридическое и избирательное равенство. Был установлен принцип равной оплаты за равный труд. Были приняты законы о защите женщин на рабочем месте, включая освобождение от рабочих мест с вредными условиями труда. В декабре 1917 года советское правительство приняло Закон о браке, который заменил церковный брак гражданским, зарегистрированным на государственном уровне. Был упрощён процесс развода, женщины могли выбирать, какую фамилию использовать, и был отменён принцип незаконнорожденности детей. Коллонтай особенно волновалась по вопросам материнства и защиты рабочих женщин. Условия труда на фабриках были настолько ужасны, что беременные женщины работали вплоть до родов (некоторые фактически рожали на фабричном полу) и возвращались к работе сразу после родов, потому что не могли позволить себе не работать.
За девять лет своего европейского изгнания перед революцией 1917 года Коллонтай проанализировала различные идеи помощи матерям, которые она описала в своей книге «Общество и материнство». Она считала, что рождение и воспитание детей не должны рассматриваться как бремя одних лишь женщин; это социальная функция, которая приносит пользу всему обществу и должна финансироваться государством. Её идеи оказали влияние на советскую социальную политику. Правительство утвердило 16-недельный декретный отпуск. Кормящие матери не должны были работать больше четырёх дней в неделю, они получили регулярные перерывы на кормление грудью и были организованы детские сады на рабочем месте. Все женщины, независимо от того, были ли они замужем, получали столько, что подруга могла взять отпуск, чтобы помочь молодой матери ухаживать за ребёнком. Эти достижения намного опередили положение женщин в европейских странах. Коллонтай также приступила к организации (не без больших сложностей) образцовых домов матери и ребёнка.
Социализм и семья.
В своих многочисленных трудах Коллонтай углубляет и расширяет марксистские идеи по поводу угнетения женщин, семейных и личных отношений. После свержения капитализма и феодализма в России эти вопросы перестали быть теоретическими и требовали решения со стороны советского правительства. Коллонтай писала, что если освобождать женщин по-настоящему, их нужно освобождать от семейных и классовых ограничений. В книге Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» отмечается, что в ранних доклассовых обществах, которые существовали, когда ещё не было систематического угнетения женщин, главной социальной единицей была не семья, а род. Социальные механизмы не были неизменны всё время, они изменялись при изменении экономики и общества посредством сложного и взаимосвязанного процесса.
Энгельс писал, что системное угнетение женщин возникло с появлением классового общества (рабовладельческого), в котором семья стала главной социальной единицей. Экономические отношения отражались в семье, а женщины стали частной собственностью мужчин. В частности, мужчины контролировали женскую сексуальность, чтобы при завещании собственности она передавалась законнорождённым детям. Капитализм адаптировал и переделал институт семьи и угнетения женщин в соответствии со своими экономическими и социальными нуждами. Например, историческое низшее положение женщин позволяет капитализму увеличивать свою прибыль за счёт снижения зарплат рабочим женщинам и ухудшения для них условий труда, по сравнению с мужчинами.
В своих работах Коллонтай объясняла, как капиталистические экономические процессы увеличивали количество работающих женщин, ослабляя экономическую зависимость от мужчин. Это было позитивным развитием, усиливающим женскую уверенность и понимание необходимости коллективной борьбы. Но Коллонтай не тешила себя иллюзиями по поводу проблем, с которыми столкнулись рабочие женщины. «Труд ведёт женщин прямо к экономической независимости, но нынешние капиталистические отношения делают условия труда невыносимыми, ухудшая их положение. Эти условия ввергают их в самую плачевную бедность, они знакомят их со всеми ужасами капиталистической эксплуатации и заставляют их ежедневно выпивать чашу страданий, созданных условиями производства, которые разрушают здоровье и жизнь».
Одновременно с трудовой эксплуатацией женщин на производстве капитализм продолжает зависеть от бесплатного женского труда дома. Если уход за маленькими детьми и домашняя работа не будет бесплатной, то значит капитализм должен обеспечивать это в качестве общественных услуг или увеличивать зарплату так, чтобы можно было платить за домашнюю работу – и то и другое несёт ущерб капиталистическому классу. В своей работе «Коммунизм и семья» Коллонтай спрашивает: почему только богатые имеют право освобождаться от такого домашнего труда как уборка, готовка, стирка и ремонт? Для рабочих и крестьянских женщин России домашняя работа была чем-то большим, чем «домашним рабством»; у них должно было оставаться время на работу вне дома, на личный досуг и участие в общественной деятельности. Однако, для этого домашняя работа должна была стать не просто личной, частной ответственностью женщин, но и социализирована и обеспечена государством.
В программе Коммунистической партии (новой партии большевиков) 1919 года говорилось: «Не ограничиваясь формальным равенством женщин, партия стремится освободить их от материального бремени устаревшей домашней работы, создавая коммунальные дома, места общественного питания, центральные прачечные, детские сады и т.п.». На местном уровне женщины участвовали в общественных кампаниях за подготовку и управление коммунальными услугами. К 1920 году 90% населения Петрограда питалось в общественных столовых, но количество и качество столовых различалось по стране. Коллонтай признавала, что социализация женской работы не может быть легко осуществлена в слаборазвитой экономике, которая разорена империалистической и гражданской войнами. В 1920 году производство мануфактурных товаров составляло только 12,9% от уровня 1913 года. В 1919 и 1920 годах 7,5 миллионов русских умерло от голода и эпидемий.
Эта чрезвычайная ситуация налагала серьёзные ограничения на возможности революционного правительства предоставлять достойные социальные услуги. Еда в общественных столовых часто была плохого качества, а иногда вообще отсутствовала. Часто коммунальные дома походили на переполненные жилища, в которых несколько семей вынуждены были совместно пользоваться плохими кухнями и туалетами. Несмотря на героические попытки преодолеть эти трудности, женщины отказывались от коммунальных услуг и возвращались к своей традиционной роли в семье. «Революция дала женщинам права на бумаге, но, фактически, только усложнила их жизнь», - написала Коллонтай в своей автобиографии. Но всё-таки она признавала символическую важность реформ, которые проводило советское правительство. - «Это было, в конечном счёте, удивительное время. Мы голодали и не спали целыми ночами. Было много трудностей, неудач и угроз поражения. Чувство, которое помогало нам, заключалось в том, что всё произведённое нами, даже если это был просто декрет, становилось историческим примером и помогало другим двигаться вперёд. Мы работали на это время и на будущее».
Организация освобождения.
Большевики всегда считали, что невозможно построить социализм в такой изолированной, экономически и культурно отсталой стране как Россия. Они были интернационалисты и считали, что революции в развитых капиталистических странах могут им помочь. Все большевистские реформы вводились не только в интересах рабочих и крестьян России, но и служили примером международному рабочему классу. «Даже если нас завоюют», - писала Коллонтай, - «мы сделали великие вещи – мы пробиваем дорогу, уничтожая старые идеи».
Правительство рабочих также должно было учитывать существующее сознание женщин и мужчин, особенно в сельской местности (которых было большинство). Крестьянская семья всё ещё жила по патриархальным нормам: мужчина во главе семьи обладал полной властью и контролировал свою жену, включая возможность физического наказания. Социальные отношения были крайне отсталыми. Популярная русская поговорка гласила: «курица - не птица, женщина - не человек». Многие крестьянки были против общественных детских садов, боясь, что советское правительство отберёт у них детей. Коллонтай считала, что для заложения основ женского освобождения недостаточно только экономических преобразований, необходима культурная и психологическая революция. Необходима кампания, которая преобразует отношения мужчин и женщин.
По мнению Коллонтай, женщины должны стать активными участницами своего освобождения. В ноябре 1918 года она участвовала в организации национального женского съезда, на который приехали 1147 делегаток, включая 100 крестьянок. Этот съезд рассмотрел множество женских проблем, включая сексистский язык, проголосовав за запрещение слова «баба», которое обычно использовалось как ругательство. Съезд также проголосовал за партийные женские комиссии, которые будут созданы на каждом уровне для привлечения женщин в партию и строительство нового общества. В конце концов, в 1919 году был создан специальный женский отдел – ЖенОтдел – для проведения работы среди женщин. Это было то, за что Коллонтай боролась с 1906 года, хотя она и не была его директором пока не умерла Инесса Арманд в 1920 году.
ЖенОтдел был создан, когда по всей стране бушевала гражданская война. Поэтому одной из первых задач стала мобилизация женщин на защиту революции, против сил реакции и контрреволюции. Коллонтай увидела, что, несмотря на страдания, лишения и ужас, гражданская война дала женщинам возможность играть активную роль в обществе, закладывая основы для будущей эмансипации. Во время гражданской войны женщины работали во всех общественных сферах, включая сражения в Красной Армии. Коллонтай говорила, что после окончания войны женщины не должны возвращаться в изоляцию семейной ячейки. ЖенОтдел сыграл важную роль в подъеме сознательности и вовлечении женщин в управление государством, а также в представлении женских интересов в партии и правительстве.
Работа ЖенОтдела была очень разнообразной и охватывала такие вопросы как уход за детьми, жильё и государственное здравоохранение. В результате этой работы советское правительство легализовало аборты в государственных больницах в 1920 году. Он также участвовал в борьбе с проституцией, которая начала исчезать после революции 1917 года, но затем возобновила рост из-за экономического кризиса и гражданской войны. В 1910 году, находясь в Европе, Коллонтай написала серию статей об этой проблеме. Она писала, что проституция низводит женщин до «простого инструмента удовольствия». Однако, она выступала против любых юридических санкций. Проститутки – жертвы экономических и социальных условий. Революционное правительство должно сконцентрироваться на предоставлении альтернатив для женщин, поощряя их обучаться на рабочих местах и развивать самооценку, а также на предоставлении необходимой медицинской помощи.
ЖенОтдел применял различные меры, чтобы привлечь женщин в партию и в государственные органы. Для этого проводились конференции рабочих и крестьянских женщин. Женщин направляли на стажировку в министерства и партию. Некоторые оставались там работать на постоянной основе, а другие возвращались домой, поднимая самосознание других женщин. Молодые, грамотные рабочие женщины, обладающие энтузиазмом и энергией, отправлялись добровольцами для агитации среди деревенских и провинциальных женщин. Хотя ЖенОтдел публиковал газету Работница и теоретический журнал Коммунистка, многие женщины были неграмотны, поэтому проводились дискуссии, выставки, слайд-шоу и т.д., которые были более эффективны для женщин, особенно крестьянок. Для распространения слова использовались агит-поезда, агит-корабли и агит-палатки в пустынях.
Особые проблемы были в агитации среди мусульманских женщин Средней Азии. На добровольцев нападали мужчины с собаками и кипящей водой, а некоторых забивали до смерти. Работницы ЖенОтдела должны были приспособиться к этой опасной ситуации и организовывали тайные женские собрания в банях. ЖенОтдел столкнулся со многими преградами. Женщины были истощены, обременены работой и семейными обязанностями и часто игнорировали инициативы ЖенОтдела. В женских организациях не хватало сотрудниц, и они всё ещё продолжали противостоять предрассудкам и враждебности в партии, особенно в регионах. В результате ослаблялась связь между различными уровнями, подрывая эффективность работы. Тем не менее, большая часть работы ЖенОтдела была эффективна в области вовлечения женщин в работу государства, подъёма их сознания и обеспечения поддержки со стороны партии и правительства.
Революция в психологии человека.
Постреволюционная Россия в экономическом и культурном плане была крайне слаборазвитой страной. После социальной революции в капиталистической стране необходима агитационная кампания, чтобы изменить отношения и вовлечь женщин в управление государством. Предрассудки, сексизм и дискриминация глубоко укоренились в классовом обществе. Мужчины и женщины привнесли в новое общество социальные отношения, сформированные капитализмом. Поэтому для преобразования отношений и идей необходима была идеологическая и культурная борьба. В нескольких своих работах Коллонтай исследовала связь между социальными переменами и личными отношениями. Один из лозунгов движения за освобождение женщин в Европе в 1970-х звучал так: «личное – это политическое». Но эту идею Коллонтай развивала уже в начале XX века.
Она признавала, что самые близкие личные отношения сформированы экономическими и социальными структурами. Социальное неравенство отражено в сексуальных отношениях. При капитализме женщинам внушают, что их социальная идентичность связана с их ролью жены и матери. «Нормы» капиталистического общества требуют, чтобы женщины были покорны и зависимы. Эту идеологию женщинам внушают на протяжении всей жизни. С другой стороны, мужчины должны верить, что они должны доминировать и контролировать личные отношения. Это влияло и на сексуальные отношения. Коллонтай использовала свой жизненный опыт для развития своих идей. «Снова и снова мужчина пытается навязать нам своё эго и приспособить нас к своей цели», - писала она в своей автобиографии.
В своих отношениях она пыталась защищать свою индивидуальность и независимость, и это отразилось в её статьях и романах. Она писала, что очень важно, чтобы мужчины интересовались женщинами как интеллектуально равными, а не просто сексуальными объектами. «Мужчина видит во мне только женский элемент, который он пытается превратить в желаемое отражение своего эго». Она также нападала на двойной стандарт, который общество применяло к мужчинам и женщинам в личных и сексуальных отношениях. Она сама испытала это во время отношений с большевистским матросом Дыбенко, который был моложе её на 17 лет и принадлежал к другому социальному классу - это вызвало небольшой скандал даже в революционных кругах.
Подобно Энгельсу, Коллонтай не пыталась указывать, какую форму личные отношения должны обрести в новом обществе. Энгельс, лично, одобрял гетеросексуальную моногамию, но в «Происхождении семьи» он оставил открытым вопрос, что будет формировать семью при социализме. «Это будет решено после появления нового поколения мужчин, которые никогда не покупали женщин за деньги или за социальные привилегии; и женщин, которые никогда не покорялись мужчинам по каким-либо причинам, кроме настоящей любви, и не отдавались любовникам из страха экономических последствий. Как только появятся такие люди, они не будут думать так, как думаем мы. Они введут свою практику и собственное общественное мнение… которые положат этому конец».
Недоброжелатели Коллонтай обвиняли её в пропаганде неограниченной распущенности. На самом деле, она критиковала мимолётные, поверхностные и часто жестокие отношения, которые распространились во время кризиса и войны. Она писала, что «новая мораль» появится в процессе построения нового общества; отношения не обязательно будут моногамными и длительными. Мужчины и женщины (она не рассматривала однополые отношения) будут жить вместе во время любви, и расходиться, когда любовь закончится. Поскольку женщины не будут экономически зависеть от мужчин, а за детей будет отвечать всё общество, разрыв отношений не повлечёт за собой те осложнения, какие были при капитализме.
У людей будет свобода выбора в сексуальных отношениях на основе взаимного сексуального влечения. Коллонтай писала об «эротической любви», которую она называла «крылатым Эросом» - непривязанной любовью, которая основана на эмоциональной совместимости, духовной близости, равенстве и уважении. Эта любовь свободна от ограничений буржуазного общества. Изменение имущественных отношений должно заложить основы для свободных отношений, но они должны сопровождаться «революцией в психологии человека». «Без фундаментального перевоспитания нашей психики не будут решены проблемы полов».
Глубокие корни угнетения.
Коллонтай не говорила, что мужчины и женщины должны просто ждать нового общества. «Когда кто-то говорит о сексуальной морали и рабочем классе, ему отвечают, что «нет места для этого, пока не будет преобразована экономическая база». Как будто классовая идеология была построена только после успешного переворота в социальных и экономических отношениях…», - писала она. Появление новой морали будет сложным социальным процессом, который может продолжаться несколько поколений. Но основа этого развития уже заложена при капитализме в ходе перемен в семейной ячейке. Это можно наблюдать сегодня в развитых капиталистических странах, где личные отношения и женское подчинённое положение в семье и обществе претерпевают изменения. Тем не менее, по-прежнему сохраняется положение, когда даже работающая полный день женщина несёт главную ответственность за воспитание детей, что устанавливает ограничения в её личной и профессиональной жизни.
Несмотря на рост экономической независимости женщин, прогресс в области контроля над рождаемостью, развитие социального государства и доступ к более лёгкому разводу, неравная, эксплуататорская и иерархическая природа капитализма всё ещё отражается на личных отношениях. Реальность, в которой каждая четвёртая женщина страдает от семейного насилия, а сексизм и культурное угнетение всё ещё распространены в виде порнографии и рекламы и т.п., показывает, насколько глубоко укоренилось угнетение женщин, и что, несмотря на все достижения, при капитализме женщина не может быть по-настоящему свободной. Идеи Коллонтай о семье и личных отношениях получили определённый отклик среди молодёжи в постреволюционной России. Многие экспериментировали с новыми и альтернативными формами отношений и семейных хозяйств. Но в условиях экономического кризиса, вооружённой блокады и гражданской войны, которые угрожали всему новому обществу, её идеи казались не столь важны для главной задачи восстановления страны.
Коллонтай можно было обвинить в неспособности соединить её теорию о сексуальных и личных отношениях с обширными политическими и теоретическими вопросами в советском обществе. В тогдашних дискуссиях Коллонтай не учитывала существующие социальные и экономические условия. Так было в 1922 году, когда она поддержала требование Рабочей оппозиции передать профсоюзам экономическое управление. При развитой социалистической экономике это было бы правильным требованием, но в условиях разрушенной и изолированной молодой советской экономики, это могло привести к катастрофе. Сочетание экономической отсталости и неспособности западных революционеров свергнуть капитализм в своих странах привело к вырождению нового общества и усилению бюрократической элиты под руководством Сталина. Коллонтай не затронули чистки и эксцессы 1930-х, потому что она была заграничным дипломатом Советского Союза. Она хранила молчание, когда погибали её товарищи, а многие достижения, завоёванные женщинами в революционный период, отменялись сталинским правительством.
Неизвестно точно, что она думала в то время, хотя некоторые её биографы указывают на чувство бессилия, при котором ничего нельзя было сделать с бюрократией и политической контрреволюцией, несмотря на усилия левой оппозиции под руководством Троцкого. При Сталине искажались многие идеи Коллонтай, которые противоречили желанию бюрократии подавить критическое мышление и укрепить семью для поддержки дисциплины и социально-экономической стабильности. Коллонтай умерла от старости в 1952 году, не пострадав от сталинских репрессий. Однако, её капитуляция перед сталинизмом не умаляет важность её идей об угнетении женщин и её борьбы за вовлечение женщин в построение нового общества. Те, кто сегодня борется за отмену угнетения женщин, всё ещё могут учиться на работах Коллонтах и брать пример с её общественной деятельности.
Источник: Alexandra Kollontai: Pioneer of the Struggle for Socialism and Women’s Liberation, Christine Thomas, Socialism Today, socialistalternative.org, March 20, 2017.