Подобно многим идеологиям, теория и практика неолиберализма не ведёт ни к чему хорошему. Например, в Новой Зеландии государство играет ключевую роль в поддержании системы, которая проповедует минимальное участие государства. Государственные служащие давно верят, что существующий в реальности неолиберализм – миф, но, к сожалению, он способен ухудшить жизнь политических и руководящих кругов.
Четвёртое лейбористское правительство тайком установило в этой стране неолиберальные порядки. Оно не проводило пропагандистскую кампанию этой чрезвычайной политики – неолиберализм насильно введён в государственные органы. При установлении неолиберализма появились новые элиты. Там где раньше профсоюзы, государственные службы и лейбористы могли надеяться на консультации и участие в составлении реформ, Роджер Дуглас (Roger Douglas) и его партнёры существенно ограничили доступ к демократическому процессу и сдвинули центр влияния к кучке финансовых и коммерческих организаций типа Новозеландской Инициативы (New Zealand Initiative).
Современное продолжение этого подхода Лейбористской и Национальной партий может выразиться в маргинализации и клеймлении профсоюзного движения и в усилении влияния промышленных магнатов на различные мощные (и высокооплачиваемые) «Целевые силы (Taskforces)» и «Рабочие группы (Working Groups)».
Многие наши читатели знакомы с достижениями правящего класса в борьбе с профсоюзами и в сокращении их влияния, и я не буду подробно об этом писать. Я расскажу о методах, которые использует правительство для принуждения госслужащих глотать ядовитую таблетку неолиберализма.
Неолибералы рассматривают экономические результаты как всеобщий и окончательный общественный успех (потому что, если экономика растёт, то деньги будут просачиваться вниз, верно?). Когда правительственные ведомства финансируются на основе легко измеряемого экономического результата, тогда в центре внимания оказываются измеряемые объекты (взимание доходов, сокращение пособий и социальных расходов). Все необходимые народу «объекты» - сокращение неравенства, создание хороших рабочих мест, увеличение зарплаты или борьба с климатическими изменениями остаются в зоне ответственности НПО и благотворительных организаций. Кроме того, в условиях постоянных сокращений и застоя финансирования правительственные ведомства борются за крохи и не готовы выступить против статус-кво, потому что они постоянно «тушат пожар».
Помимо этого, министры играют всё более ключевую роль в управлении ведомствами и учреждениями, которые они должны контролировать. Например, СМИ хвалят Стивена Джойса (Steven Joyce) за его тенденцию проникать на территорию, которая всегда находилась в государственном секторе. Поскольку обворожительный министр обещает продолжать политику контролируемого финансирования, это порождает поколение управленцев, чья карьера зависит от угождения министерским желаниям, а не от работы на благо собственного учреждения.
Вы могли бы подумать, что раз министр своим управлением активно преуменьшает роль начальников государственных учреждений, то это непременно отразится на привлекательности их должности, и соответственно – на их количестве. Но в этом случае рыночные механизмы не работают, потому что не наблюдается дефицита профессиональных управленцев, готовых использовать временное кресло в новозеландских гос. структурах в качестве стартовой площадки для карьерного роста. Хотя некоторые большие начальники присосались к государственной кормушке на всю оставшуюся жизнь, существует множество временщиков, которые готовы выполнять чёрную работу, не стесняясь получить своё вознаграждение и уйти на другую должность.
Этот подход также объясняет управленческую цепочку злоупотреблений консультантами. В некотором смысле, консультанты – финансовая необходимость, позволяющая напуганным управленцам замаскировать операционные (личные) растраты и залатать прорехи, возникшие из-за предыдущих сокращений. В результате этого, консультанты действуют исходя из желаний своих нанимателей, а не из принципов. Удивительная энергия консультантов, кажется, подтверждает постулат, что деятельность за пределами государственного сектора выглядит лучше.
Консультанты и подрядчики – предвестники организационной нестабильности государственного сектора. Обычаи постоянных изменений, которые способствуют появлению орд консультантов и управленцев, стремящихся выслужиться перед министрами, приводят к постоянным авралам и пожарам, и служащие не только не успевают заниматься реальными делами, но и постоянно боятся сокращений, которые всегда сидят в их подсознании.
В целом, количество членов профсоюзов среди госслужащих не столь мало – в PSA состоит 60000 человек. Но в политических, аналитических и стратегических сферах оно минимально. Я думаю, что это состояние отражает слепую веру молодых юристов и политиков в то, что профсоюзы мешают свободе личности на рынке, это похоже на популярный миф о том, что государственный сектор - бюрократическая и неэффективная структура. Это состояние дефицита профсоюзной защиты в государственном секторе способствует постоянным организационным изменениям и стрессу служащих.
Это состояние выглядит безнадёжным, и возможно так и есть! Но я буду продолжать призывать своих коллег вступать в профсоюзы, объясняя им важность этого шага (к счастью, моя работа консультантом способствует этому). Государственный сектор по-прежнему функционирует на основе задела, созданного его служащими, но это ненадёжное положение. Оно не может продолжаться вечно, по моему мнению. Мы, государственные служащие, должны использовать альтернативные точки зрения на то, как должно быть организовано общество и как должна работать экономика.
Источник: The public sector: Swallowing the blue pill of neoliberalism, Ben Jacobs, fightback.org.nz, February 23 2016.