4-9 дни марша. Из Трентона в Гавр де Грейс. (Продолжение).
День 6. Плановый отдых в Филадельфии.
14 ноября. Какая-то суетливая активность доносится снаружи, рядом с палатками со спящими путешественниками. Кто-то молчком роется в «народном такси» производя много шороха и шелеста. Зная, что в тележке только немного нездоровой пищи, и ничего ценного, и не в силах преодолеть усталость, путешественники продолжают спать. А после пробуждения обнаруживается, что тележка опустошена, в ней остались только гора оберток от конфет и печенья.
В полдень на площади происходит пресс-конференция. Обсуждается запланированное мэрией строительство здесь. Необходимо принять решение, идти на конфронтацию с властями, оставаться и рисковать арестами и выселениями, или же переехать в другой парк. Мнения участников OccupyPhilly разделились, споры продолжаются долго, и решение не принято. Сюда же приехали несколько представителей общественных организаций и журналистов, а вдоль обочины выстроились десятки фургонов спутниковой связи местных новостных каналов.
Вечером приезжает Пол, квакер из Бристоля, приютивший ходоков позапрошлой ночью. Он расставляет вокруг лагеря 22 переносных фонаря. У этого человека доброе сердце, несмотря на страшный беспорядок оставленный у него, он не обиделся, а приехал проведать ребят, привез фонари за 150 долларов, и произнес краткую молитву. Ребята обещают себе не повторять прежних ошибок, вставать пораньше и всегда убираться за собой.
*****
После вечерней ГА все укладываются спать. Но в эту ночь никому выспаться не удалось.
«MIС CHECK! ПРОВЕРКА МИКРОФОНА! НАБЕГ НА ПАРК ЗУККОТТИ!» - орет Брэндон и носится между палаток.
Протестующие прибежали к ноутбуку, показывающему прямое вещание Occupy Wall Street. Все смотрят как армия робото-подобных полицейских по разгону демонстрантов, в броне, вооруженные до зубов, окружают их лагерь в Нью-Йорке. Вместе с ними картину разрушения лагеря OWS наблюдали сначала 4000, а затем и 20000 зрителей по всему миру. Активисты Occupy Philly бегали вокруг и готовили автомобили, чтобы сейчас же отправиться на защиту OccupyWallStreet. Несколько ходоков решили ехать с ними в Нью-Йорк, и тоже собирают вещи. Остальные продолжают всю ночь смотреть прямое вещание, делать заметки в блоге, или писать новые плакаты, отражающие свое отношение к этим событиям.
День 7. Филадельфия (Пенсильвания) – Уилмингтон (Дэлавер).
15 ноября. Утренние сборы затягиваются. Ходоки сворачивают свои палатки и спальные мешки, и обертывают лодыжки жгутом. Процесс осложняется большим количеством филадельфийских протестующих, пожелавших на вчерашней ГА присоединиться к их походу. Транспортный автомобиль всего один, и его не хватает на весь груз, нью-йоркцы начинают нервничать, и филадельфийцы соглашаются нести свои рюкзаки на себе, если не будет места в машине. Ветеран Билл ездит кругами вокруг парка, боясь, что его заберут в полицию за незаконную парковку. Это тоже добавляет сумятицы.
Поли, Мэй, Патрик и Мишель не спали всю ночь, следя за трагическими событиями в Нью-Йорке по OWS-прямому вещанию. Они сонные как мухи, а впереди второй по длине участок маршрута – целых 25 миль! Если они будут тормозить, весь график сорвется! Мишель подгоняет их, как может.
Наконец марш стартует в 10:30 из Occupy Philly, и идет через центр города, делая краткие остановки на площади Независимости и у Колокола Свободы. Мишель опять берет в руки флаг и становится во главу колонны. Она ободряет ребят: «Все устали этой ночью, и сейчас всё кажется очень трудным. Просто помните, что произошло сегодня в Зуккотти парке. Мы – Occupy Wall Street. Этот парк был и моим домом. Я собираюсь пройти сегодняшние 25 миль, и прийти к вечеру в Уилмингтон!»
Мысли девчонок вновь и вновь улетали в Нью-Йорк. Толпа полицейских напала на Occupy Wall Street! Они разрушили весь лагерь, книги из библиотеки выбрасывали на землю, травили слезоточивым газом людей, брызгали из баллончиков прямо в глаза, бензопилами свалили медицинскую палатку, в которой лечили раненных, пострадавших от полиции. Все вещи в парке смыли из пожарных шлангов, его оцепил спецназ по разгону демонстрантов. Они огородили его металлическими барьерами, оставив лишь один выход. Теперь там нельзя ни лечь, ни поесть, только ходить вокруг пока не устанешь.
«Я вспоминаю всё, что мы там сделали, все пожертвованные палатки, одежду, книги, продукты. Я вспоминаю Аполлона, Эллу, Грейсона, Ворона и Генри – соседей, с которыми я познакомилась. Я вспоминаю открытые уроки, медитации, музыкальные концерты, которые происходили там целыми днями, каждый день… У меня подкатывает комок к горлу, я отворачиваюсь и плетусь позади колонны.
Служи я в полиции, смогла ли я все это разрушить? а травить слезоточивым газом людей? Смогла ли я это сделать только потому, что это моя работа и за неё платят?»
После известий о ночном набеге, у ходоков подавленное настроение. В Нью-Йорк уехали самые заводные: Келли, Фред, Брэндон, Мэй и Патрик. А ведь за эти пять дней похода, они так подружились, что переживают друг за друга, как братья и сестры. Дополнительно беспокойства добавляет неясная судьба с финансами. ГА Нью-Йорка выдала им чек на $3000 для еды и других ЧП. Смогут ли они теперь обналичить его в банке, после набега? А ведь в марше сейчас идут 40 демонстрантов, с учетом филадельфийцев! Получиться ли накормить всех только пожертвованиями? Хорошо хоть они взяли с собой деньги.
Ребята, идущие из Нью-Йорка уже тренированы, и могут сохранять быстрый темп, а филадельфийцы постоянно отстают. Джеймс закинул палку со спальным мешком на плечо, как Том Сойер, и вместе с барабанщиком Панамой Лоу и Супер Мелвином постоянно убегает вперед. Они раздражаются, что приходится постоянно останавливаться и ждать отстающих.
У ямайского ресторана ходоки видят свежеуложенный, еще влажный цемент. Нагибаясь под желтые запрещающие ленты, они, пачкая пальцы, царапают Occupy-лозунги и памятные знаки. Строители стоят рядом и смотрят на рабочего в глубокой яме. «Вы-99%!» - кричит им Гарт. «Вы живете на наши налоги, жопы!» - кричит рабочий из ямы. «Оставайся там», - бормочет кто-то в колонне.
Сегодня марш идет спокойнее. Поли больше не регулирует движение флагом, пропуская демонстрантов через перекрестки. Келли нет, и не слышны её неистовые речи о важной роли Генеральных Ассамблей в распространении прямой демократии. Барабанные палочки Панамы пропали в Филадельфии, и он не выстукивает необходимый ритм. Брэндон в своей маске не прыгает вокруг, и не висит на автомобиле, играющем танцевальную музыку. Фреда тоже нет, и никто не поет красивым глубоким голосом, успокаивающие песни.
На обед путешественники покупают бобы, соль, перец, оливковое масло, хлеб, помидоры и салат. Колоджино бросает бобы в полиэтиленовый пакет со специями и маслом, перемешивая все. Он и Джеки организуют конвейер, чтобы делать бутерброды. Конфеты рассыпаны на одеяле.
Полицейские машины стоят у каждого квартала, вдоль их пути. Неожиданно, на мобильник позвонили из департамента полиции Мэриленда. Они хотят знать их маршрут, чтобы сопровождать по всему штату. С момента набега на OWS полиция следит за ними очень тщательно.
Много телефонных звонков и от местных жителей, они хотят устроить для них обеды и ночлег в Уилмингтоне и Балтиморе, и предлагают автомобили для транспортировки вещей.
Мэриэль проводила вчера и сегодня ГА, и поэтому к ней подходят демонстранты с различными вопросами и нуждами. Она, конечно, не лидер, не представитель и не диктатор, она такая же, как все, однако с большим удовольствием помогает всем! А также разъясняет, что при прямой демократии, никаких предводителей быть не может, все люди равны и каждый занимается любимым делом.
Движение не ускоряется, до обеда пройдено всего 7 миль. Колонна растягивается, и быстрая группа требует созыва чрезвычайной ГА, чтобы обсудить эту проблему.
«Давайте просто все договоримся идти быстрее!» - прерывает Мишель все споры.
Ветеран Билл приезжает, чтобы подобрать Лизу, которая истощена и не может идти. Он также пытается подобрать и хромого Рэгу, но тот упрямо отказывается оставить марш. Путешественники проходят 3 мили в час. Панама, купил барабанные палочки, и выбивает заводной ритм. Скорость возрастает.
У АЗС одна из групп отстает, застряв в туалете. Большинство ушли далеко вперед. Вдруг, останавливается микроавтобус, и из него выбегает женщина со словами поддержки всему Occupy-движению, и особенно маршу на Вашингтон. Она рада подбросить протестующих до основной колонны, сажает их в автомобиль рядом со своими отцом и сыном, и через несколько минут вся колонна снова в сборе. Вскоре ситуация повторяется, у следующей АЗС. Майк как и раньше, ждет отставшего в туалете ходока, и снова им попадается поклонник Occupy-движения, подбрасывающий их на автомобиле.
«Во время моих долгих путешествий, без гроша в кармане, я узнала, что нужно лишиться обыденного комфорта и безопасности, чтобы понять, что люди скорее помогут вам, чем причинят вред. Люди в основном хороши, добры и гостеприимны – даже в неблагополучных районах. Этот поход вновь подтвердил эту простую истину.»
Следующий привал - около мини-магазинчика. Мишель покупает воду. Ходоки сидят на бордюре, вытянув ноги, и поедают вяленое мясо. Мимо идет человек, с удивлением рассматривая их. «Я прям щас вижу этих оккупантов!» - кричит он по телефону. – «Они делают историю! Я люблю их всех!» Он достает 20 баксов из бумажника и отдает ребятам. «Мы любим Вас тоже!» - кричат они ему. «Не отступайте!» - говорит человек, уходя. – «Не сдавайтесь!»
Еще через два часа похода, Мэриэль совсем ослабла, и отстает все больше. Это замечают филадельфийцы Орландо и Ева, дают ей бутылку чая и останавливают убежавших вперед. «Внезапный прилив энергии бросает меня во главу колонны, где я и вышагиваю бодро, в течение следующего часа. Освеженное энергией чая, мое тело работает как автомат, в то время как мозг отключается, одна лишь мысль крутится: «Я здесь, и чувствую себя прекрасно».
На окраине Уилмингтона они останавливаются на последний привал около закусочной, где поедают картофель-фри, и собираются с силами для последнего рывка. Гарт, осмотрев опухшие ноги Мэриэль говорит, что дальше она должна ехать в машине. «Я чувствую, что могу идти», - говорит она.- «И я пойду».
«Это - 25-мильный день. Это - второй самый длинный участок марша. Я и так проехала 3 мили в самый долгий день марша, и я была очень разочарована. Я должна доказать сама себе, что могу сделать это. Я знаю, что могу. Я полна решимости.»
Рядом останавливается полицейская машина, и в открытое окно офицер говорит: «Это опасный район. Держитесь вместе. Я поеду рядом, чтобы удостовериться, что всё в порядке».
Они проходят по темным и разрушенным кварталам. Разбитые окна, заколоченные двери, фанера вместо бывших витрин. Все давно обанкротились. Интересно, где сейчас люди, которые раньше здесь работали и жили?
Группа мужчин сидит на крыльце и улыбается приближающимся путешественникам. «Эй, герои!» - говорят они. – «Вы крутые! Продолжайте идти!»
Удивительно, что ходьба, самое простое из человеческих действий, может оказаться настолько вдохновляющей. Ходьба универсальна. Она не стоит и гроша, и все же она демонстрирует бесконечную преданность, убежденность и решимость. Она позволяет перемещаться по земле с нормальной человеческой скоростью, для новых встреч, общения и познания мира. Ничто не докажет вашу любовь убедительнее, чем сотня миль пройденных, чтобы пожать руку, взглянуть в глаза, и сказать несколько теплых слов.
*****
Лагерь Occupy Delaware располагается между высокими башнями городского банка, которые служили ориентиром ходокам в чужом ночном городе.
Мэриэль дошла до него пешком, и доказала себе, что может пройти 25 миль в один день, и вообще может все. Но сейчас она еле передвигается, её бросает то в жар, то в озноб, глаза слипаются, мысли вяло возникают, но не в голове, а где-то рядом. Её укутывают в одеяло, приносят цыпленка, макароны, яблочный соус, чай, воду и лимонад. Ноги разбиты, опухли и дико гудят. Медик из лагеря по имени Фрости моет ей ноги в горячей воде, смазывает мазью и дает таблетки.
Гарт и Мишель везут её в дом Джулии, местной доброй женщины. Там её окружают восхищенные люди, пытаются её накормить, напоить и поговорить о жизни. Но она просто валится на ковер без сил. Джулия поднимает её: «У меня есть кровать для Вас. Идите со мной... Я не могу позволить человеку заснуть на полу. Мои родители убили бы меня.»
Продолжение следует...
Советую почитать: подлинник (или см. заглавную ссылку) — там интереснее, ярче и точнее, а также узнавать на твиттах -1- и -2- всю последнюю информацию, а также обязательно смотреть фотоальбом одного их ходоков - Гражданина (Citizen Kepler), нескольких ребят по описанию можно узнать на фото, а также хорошо видно «народное такси», и многое другое.